На смерть Евгения Клячкина

Очень трудно еврею во все времена,
Хоть умри, не стареет перед всеми вина,
Среди древних поверий совместимы с трудом
Свет прапрадедов веры и отеческий дом.

        Дурная весть взорвала телефон:
        Он не звонит по доброму в ночи.
        От злой бессонницы включен магнитофон. -
        Пой, Женя, пой!
        Пой, Женя, не молчи.

Непонятно еврею, сердцем вросшему в Русь,
Почему он стареет с дикой мыслью "вернусь",
Почему он, служивший самой близкой стране,
Умирает без жизни на чужой стороне.

      Дурная весть взорвала телефон:
      Он не звонит по доброму в ночи.
      От злой бессонницы включен магнитофон. -
      Пой, Женя, пой!
      Пой, Женя, не молчи.

Не зачтется евреям то, что все мы хотим,
Всех желаний скромнее: быть понятным другим,
И вселенская сказка про утраченный рай
Нам реальна и вязка, хоть ложись помирай.

      Дурная весть взорвала телефон:
      Он не звонит по доброму в ночи.
      От злой бессонницы включен магнитофон. -
      Пой, Женя, пой!
      Пой, Женя, не молчи.

7 сентября 1994