Абраша

Весною грязь в местечке нашем,
Весной поплыли мостовые.
А в лавке старого Абраши
Все стрелки у часов живые.
Звенит починенный будильник,
Хрипит кукушка заводная,
И сына старого раввина
Блестит цепочка золотая.
У Абраши картузик серенький,
У Абраши три сына примерные,
Старший, Мендел, уехал в Америку,
Никогда не вернется, наверное.
Там он даже на праздник Торы
Ходит в старых штанах потертых.
А когда он уехал? - Вчетвертом.
Он, мишиген, найдет там цорес.

Надо долго жить,
Надо много знать,
Чтоб детей родить,
Чтобы жизни дать,
Чтобы маленькие деточки
На часах крутили стрелочки.
Ай-яй-яй-яй-яй-яй-яй...

Когда снег стал от крови красным,
Когда земли открылись раны,
И был забыт Субботы праздник,
И больше не было Абрама,
В подвале дома в центре гетто
Лежал ребенок, в тряпки свитый,
Теплом чуть тлеющим согретый
Людей, что не были убиты.
У Абрашеньки чепчик серенький,
У Абрашки три зуба примерно.
Дядя Мендел уехал в Америку,
Никогда не вернется, наверно.
Там он даже на праздник Торы
Ходит в старых штанах потертых.
Какой год нынче? - Сорок четвертый.
Он, мишиген, найдет там цорес.

Кто там в трамвае шляпой машет,
И чья там лысина белеет?
Я внук раввина, звать Матвеем.
Я внук Абраши, звать Абрашей.
Какое длинное столетье,
А снег войны так долго таял,
И у Матвея на жилете
Блестит цепочка золотая...
У Абраши картузик серенький,
У Абраши три сына способные,
А где Мендел? - Все там же, в Америке,
Письма шлет он родне подробные.
Пишет он, что на праздник Пурим
Носит джинсы - вот старый дурень!
Ведь ему нынче год который?
Он, мишиген, найдет там цорес.

Надо долго жить,
Надо много знать,
Чтоб детей родить,
Чтобы жизни дать,
Чтобы маленькие деточки
На часах крутили стрелочки.
Ай-яй-яй-яй-яй-яй-яй...