Рейс 991

Ехали мы этим долгим рейсом
Девяносто первым девятьсот.
Шесть часов с огромным интересом
Вглядывались в каждый поворот.
Этот серпантин над Мертвым морем -
По нему на небо можно влезть.
Ой, не зря, не зря мы Бога молим:
Это, в самом деле, где-то здесь.

Дорогой длинною и ночью лунною
С Эйлата в Хайфу через Тель-Авив
Страною древнею и вечно юною
Летели мы, о Родине забыв.

Ой, Израиль, ты меня изранил!
Оглушил, опутал, обольстил!
Я сюда приехал, рот раззявил,
До отъезда так и не закрыл.
Как-то здесь особенно поется!
Как-то здесь танцуется на раз!
В здешнем небе чаще Бог смеется:
Он, евреи, правда, любит вас.

Дорогой длинною и ночью лунною
С Эйлата в Хайфу через Тель-Авив
Землею древнею и вечно юною
Летели мы, о Родине забыв.

Ой, Расея ты моя, Расея!
Чудо-юдо, край родимый мой!
Хмурясь, негодуя и жалея,
Бог все больше плачет над тобой.
Но, согласно высшему закону,
Знаю я, настанет этот час:
Радуясь любимому Сиону,
Бог с улыбкой взглянет и на нас.

Дорогой длинною и ночью лунною
С Калуги в Питер через Кологрив
Землей старинною и вечно юною
Мы полетим под этот вот мотив!



Монолог фраера

Был я мирный человек - стал фраер.
И чего я не уехал в Израиль?
Покороче там все же этапы,
Хоть, конечно, там тоже арапы.

И жена-то у меня еврейка,
Да и сам-то я похож наружно,
И на месте есть одна семейка -
Столько вызовов пришлет, сколько нужно.

И пускают сейчас всех - даже рады!
Кто без допуска - тот в полном праве.
Так что вроде бы уже и не надо
На Центральном голодать телеграфе.

Ну, так в чем же суть? А все Россия-мать:
- Ты чего, говорит, ты того?
Авось как-нибудь! Обойдется, чать!
Перемелется!
Ничаво!

И поверил я, дурак, этой сути,
И утратил надлежащую веру:
Начитался самиздату до жути,
Хоть сейчас давай мне высшую меру.

Расчирикался, как канарейка:
То про Сталина загну, а то и дальше!
Прям как будто и жена не еврейка,
Прям как будто я Громыко на даче!

А ведь помню - заходил участковый,
Даже статский майор сделал милость:
Упредил меня беседой суровой,
Предсказал мне - все,
Что случилось...

Но мне кажется, разумеется:
Ну, годок пройдет, ну, пяток -
Дайте срок, и все перемелется!
Авось, как-нибудь!..

Дали срок.

1971



ПИСЬМО В СП РСФСР
(по случаю 6 пленума Секретариата Союза Писателей, 
где обсуждалась проблема, кого считать русским, а кого
русскоязычным писателем)

Позвольте, братцы, обратиться робко:
Пришла пора почистить наш народ,
А я простой советский полукровка
И попадаю в жуткий переплет:
Отчасти я вполне чистопородный,
Всесвятский, из калужских христиан.
Но по отцу - чучмек я инородный
И должен убираться в свой Пхеньян!
Куда же мне, по вашему закону?
Мой край теперь отчасти только мой:
Пойтить на Волгу, побродить по Пскову
Имею право лишь одной ногой!
Во мне кошмар национальной розни!
С утра я слышу брань своих кровей:
Одна кричит, что я кацап безмозгий,
Другая почему-то, что еврей...
Спаси меня, Личутин и Распутин!
Куда ни кину - всюду мне афронт.
Я думал, что я чистый в пятом пункте,
И вот, как Пушкин, порчу генофонд.
А мой язык? Такой родной, привычный,
Его питал полвека этот край -
Так русский он?
Или русскоязычный?
Моя, Куняев, твой не понимай!
Живой душе не дайте разорваться.
Прошу Правленье ЭРЭСЭФЭСЭР:
Таким, как я, устройте резервацию,
Там, где-нибудь... в Одессе, например.
Там будет нас немало, многокровных:
Фазиль... Булат... отец Флоренский сам!
Нам будут петь Высоцкий и Миронов!
Вертинский также будет петь не вам.
Каспаров Гарик - тоже двуединый:
Разложим доску, врубим циферблат,
И я своей корейской половиной
Его армянской врежу русский мат!
А вас прошу, ревнители России:
Ой, приглядитесь к лидерам своим!
Ваш Михалков дружил со Львом Абрамычем Кассилем,
А Бондарев по бабке - караим!

1989



Хайфа

Ой, ты Хайфа, Хайфа!
За все годы лайфа
Я такого кайфа
Не ловил.
Эти горы, эти пляжи,
Этот климат тоже даже
Ай-ай-ай! Ай-ай-ай!
Полюбил.

Если молчите
На своем иврите,
Все равно ходите,
Как хотите тут:
- Добрый день! - Шалом алейхем!
- Гамарджобазохенвейхем!
Ай-ай-ай! Ай-ай-ай!
Вас поймут.

О, Исроэль, Исроэль!
О, как ты освоил,
О, как ты устроил
Этот древний край!
О, прекрасный город Хайфа!
Я клянусь: за годы лайфа
Никогда такого кайфа -
Ай-ай-ай! Ай-ай-ай!
Ай-ай.

1990